Питер Гэбриэл родился 13 мая 1950 года, в тот же день, что и Стиви Уандер, но, в отличие от последнего, гениальным в подростковом возрасте не считался. Ему нравился негритянский соул в исполнении Отиса Реддинга и Джеймса Брауна, и Питер часто пытался воспроизвести их песни на переменах в картезианской школе в Годейлминге.

 

Со школьными приятелями организовал группу Genesis и с ними же вызрел в драматического исполнителя, мастера вокальной техники и образов, театральной атмосферы, масок, костюмов, текстовых ситуаций и характеров. В костюме с крыльями нетопыря, в белой маске старика, с головой, превращенной в диковинный цветок или лисью морду, он всегда чаровал идеями, напряжением и вкусом.

 

На выступлении в лондонском театре "Друри Лейн" он изображал висельника, а в Париже поставил перед микрофоном своего двойника-куклу, но ни в одной маске не оставался слишком долго и не переступал порога меры. Анкетное первенство Genesis в 1974-5 годах в категории "живых" выступлений было прежде всего заслугой Гэбриэла. Его уход в сентябре 1975 года после почти десятилетнего пребывания в  Genesis большая часть поклонников не осмыслила даже после разъяснений Питера, как не было понято и прежнее его пожелание аудитории освистывать его на концертах. "Машина, которую мы поставили своим помощником, чтобы она служила нашим песням, стала нашим хозяином, а успехом, которого добивались, мы оказались замкнуты". Гэбриэл признался, что на публику и диски стал смотреть, как на деньги, а это отдалило его от людей.

И все более поздние высказывания Гэбриэла могли бы послужить иллюстрацией к судьбе многих групп.

"В группу было вложено столько людей и столько денег, что уже стало риском пытаться что-либо изменить".

"У меня появилось ощущение, что я выстроил дом и сдаю его внаем. А для меня гораздо интереснее быть строителем, чем домовладельцем".

"В  Genesis все было подогнано к тому, чтобы оставаться так, как есть. Я хотел и потребовал перемен".

Его позиция и отношение к проблеме отразились и в песнях. Кульминационный момент Salisbury Hill представляет нам орла в ветряной ночи, летящего над освещенным городом, раздумывающего, к чему пришла его жизнь, оценивающего "те связи, что мог бы разорвать. //Чувствовал себя составной частью той сцены//И аккуратно выпал из той машины.

Напевная энергия Salisbury Hill, как бы подтекстовая радость освобождения от "механики" помогли этой записи альбомного дебюта (1) хорошо проявить себя и в качестве сингла. Вообще музыка всего альбома более, чем тексты, обнаруживала сходство с Lamb Lies Down On Broadway, последней ролью Гэбриэла в Genesis, прежде всего агрессивным настроением, а также зрелой и многозначной образностью. (Ко всему заметим, что на "Агнце" Гэбриэл проявил себя больше, чем на любом другом диске группы).

Альбом Peter "Gabriel 1" записывался в Торонто с продюсером Бобом Эзрином, который делил успех с Элисом Купером и Лу Ридом. Гэбриэл Эзрином никогда не восхищался, впрочем, как и Эзрин был равнодушен к музыке Genesis. Студийные исполнители, которых привлек Эзрин, без разговоров делали свое дело, а звукорежиссер итальянского происхождения из Чикаго не переставал ворчать: это соло не так, здесь слишком затянуто, там совершенно ужасно и т.п.   Гэбриэлу, в Genesis привыкшему к английскому способу записи, авторскому диктату, пришлось мириться с новыми обстоятельствами. В конце концов на радость Эзрину он сократил Salisbury Hill с семи частей, как сначала сочинил, до двух.

Перед записью альбома планировалось снабдить тексты Гэбриэла музыкой Мартина Халла, но Питер, вклад которого в музыку Genesis был только частичным и не всегда значительным, тем не менее довел свою авторскую волю здесь почти до абсолюта. От исходного проекта осталось только сотрудничество Халла над песней Excuse Me. Гэбриэл чередовал настроения, чтобы песни не звучали просто как упражнения в жанре: ни Брюс Спрингстин (Humdrum), ни Рэнди Ньюмен (Waiting for the Big One), на которых Гэбриэл в этих песнях пытался быть похожим и голосом, были для его песен, истекающих из духа обоих американских песенников, не более чем указателем к роковой прямолинейности.




В то время как постгэбриэловский альбом Genesis A Trick of the Tail был в 1976 году в анкете Melody Maker признан лучшим, дебют Гэбриэла добился меньшего признания. И восторженные когда-то поклонники на время утратили энтузиазм... Только Гэбриэл оставался спокойным, одинаково чуждым имиджу "звезды" и позиции "антизвезды". Панк-рок ему не нравился, что Питер и не скрывал.

"Вы должны принять к сведению, что на свете есть много жестокости и страха, и вы должны реагировать на них и противостоять им", - сказал он однажды и многократно подтверждал свою позицию. Фундаментом ее были не сетования на несправедливость, а аналитический подход к жизни. Восхищался Брайеном Ино, который "...имеет базу художественной школы, где его учили во всем сомневаться, а он все решил испытать сам". На мир западной цивилизации Питер смотрит теми же глазами, что и Talking Heads, Pink Floyd, Joy Division, Дэвид Боуи, Gang of Four или Kraftwerk, однако в его позиции были особенности. Вряд ли он стал бы ополчаться против системы английского просвещения, как это сделали Pink Floyd на The Wall, оно и так уже печально известно. Гэбриэл смотрит глубже. "Я хотел бы видеть общество, где люди начали бы испытывать структуры, которые им навязывает способ их жизни. Общество, где люди могли бы менять работу, не рискуя своей безопасностью, где имели бы возможность пойти разными путями".

В песне Mother of Violence с альбома "Peter Gabriel 2 "под деликатное сопровождение акустических гитар и клавира Гэбриэл поет:

Страх - это мать насилия.
Вы тотчас понимаете,
Что только одно осталось - самозащита.
Становится трудно дышать,
Становится так трудно верить,
Верить во что бы то ни было.

Хотя этот лонгплей не содержал ни одного хита типа Salisbury Hill, с продюсером и гитаристом Робертом Фриппом Гэбриэл опять продвинулся по дороге полного самовыражения. И как же она извилиста! Собирался сделать надувной театр, где от самого входа ничего не было бы от реальной жизни. Хотел снять "Агнца". Хотел быть как Феллини. Отрекся от шоу в пользу слова. И следующие пятьдесят лет собирался посвятить учебе.




Оба первых альбома показали, что безудержная фантазия Гэбриэла лучше всего проявляется в ограниченных временем коротких песнях, где диктату совместных музыкально-текстовых образов подчинены все инструменты. И что ни песня, то другой стиль. Никакого звука Гэбриэла не существует.

И как Гэбриэл не терпел в Genesis продолжительных симфонических композиций, так не взял он в свою новую сценическую жизнь ни одной из прежних масок и костюмов.

Его концерты поры конца 70-х начинались музыкой Supertramp. При полном свете. Затем музыка приостанавливается, после минуты тишины начинается снова и свет понемногу гаснет. Осветители бродят с ручными фонарями по сцене. Лучи света выхватывают лица из толпы зрителей.

Когда рефлекторы приближаются к краю сцены, они светят в лица тех, у кого они в руках. Это не осветители - но сами музыканты. Среди них Питер Гэбриэл. На маленькой сцене, среди флюоресцирующих ламп и стояков рефлекторов, он начинает петь. Гэбриэл острижен, без грима, в белых или черных, нормально пошитых брюках и куртке.

Отношение публики к певцу задано уже его приходом, его можно коснуться, кивнуть ему. Его не обожествляют - просто принимают. А если кто-нибудь из аудитории обращается к нему, Питер не пропускает мимо ушей, отвечает без натужного юмора.

Большей частью при пении он стоит у микрофона, но его естественность и оригинальность проявляются и в пробежках, прыжках, позах. Каждую песню проживает на сцене. Как нет у него правил в аранжировке, так нет одной маски для исполнения медленной или быстрой песни. Те, кто видел его, утверждают, что в моменты исполнения песня становится понятнее.

Альбом, который на счету Гэбриэла оказался третьим, хотел бы записать каждый, у кого нашлись бы отвага и талант для темы: этот мир и мое место в нем. Причем Гэбриэлу, одержимому деталями и всегда пытающемуся отработать несколько вариантов, это сделать гораздо тяжелее, чем любому другому сочинителю.

Продюсер Стив Лиллиуайт в работе проявил высокую квалификацию и сделал со своей стороны все, чтобы альбом удался. Диск записывался сначала в Англии, в Лондоне и в домашней студии Гэбриэла. Среди гостей была Кейт Буш, среди гитаристов рядом с Робертом Фриппом - Пол Уэллер из группы Jam, среди ударников - Фил Коллинз.




Трудно сказать, что этот альбом лучше двух предыдущих, хотя в этом настойчиво убеждали рецензии, анкеты и, главное, тиражи продажи. Дело в другом. Вкус, возбужденность, изобретательность и неутомимость Гэбриэла делали результат выдающимся в любом случае. Скорее, диск "Peter Gabriel 3 " просто был рассчитан на более широкого слушателя, и его музыка быстрее воспринималась современным, но внимательным дилетантом, чем правоверным поклонником рока: на альбоме в целом и в каждой его песне больше перемен, чем обычно в роковой музыке.

Выпущенная синглом Games Without Frontiers стала после Salisbury Hill самой популярной на радио записью Гэбриэла, начинаясь как техничное рафинированное диско образца Боуи и переходя сразу же - не только в тексте, но и в звучащем издевательски вокале - в саркастическое описание детских игр взрослых людей с определенным намеком на британское телевидение.

Family Snapshot - собственно момент смерти Джона Кеннеди, увиденный через прицел снайперского ружья. Она начинается простейшими аккордами клавишных и, хотя музыка крепнет и усиливается, голос продолжает ею управлять. В нижнем и среднем регистре Гэбриэл поет с напряжением, которого британские рокеры добиваются только в верхнем (в 1980 году, нарушив пятилетнюю гегемонию Роберта Планта и Джона Андерсона, в анкете Melody Maker он стал первым вокалистом). Сверкают интонационные оттенки; невозможно описать ту смесь отчаявшегося самоупоения и ничтожности, которыми наполнены последние строчки: "Теперь я прицелюсь и выстрелю в свет".

Одна песня за другой заслуживают детального разбора, вплоть до заключительной Biko, посвященной негритянскому вождю Стефену Бико, смерть которого от рук южноафриканской полиции уже вдохновляла Тома Пакстона и фильм с Сиднеем Портером. И до заключительных слов: "Можете потушить свечи, но не огонь" голос и музыка Гэбриэла звучат многим богаче, чем романтические признания. Траур песни происходит из печали погребальной церемонии, красота переплетается с состраданием. И это было выражением скромной, тревожной, ни в едином слоге не приукрашенной надежды Гэбриэла.




Этот альбом и следующее музыкальное развитие Питера обозначили все более укрепляющиеся контакты с минималистами. Выпущенные им замечательные альбомы, кроме исконно роковых корней, обнаружили множество иных влияний, главным образом из периферийной для классической и роковой культур областей. Богатую пищу для фантазии Гэбриэла дал фестиваль "Мир музыки и танца", который состоялся в июле 1981 года близ Бата. На нем рядом с коллективом барабанщиков из Бурунди и китайскими танцовщицами выступали роковые группы - The Beat, Роберт Фрипп, Echo & the Bunnymen, Simple Minds и другие. Гэбриэл, один из организаторов фестиваля, выступил на нем со своими новыми произведениями. Вместе с его группой сопровождения на сцене были ударники из Ганы. Результат был приятным, но большого впечатления не произвел.

А в октябре 1982 года состоялось его совместное с Genesis выступление, на котором собралось 60 тысяч зрителей. В составе Genesis были Бэнкс, Коллинз и Резерфорд вместе с обычно помогающими им на концертах ударником Честером Томпсоном и гитаристом Дэрилом Стермером. Гэбриэл выступал как в добрые старые времена, с масками и флейтой. В программе были старые вещи (The Musical Box, Lamb Lies Down on Broadway, Selling England by the Pound), а также Salisbury Hill Гэбриэла и Turn It On Again из позднего репертуара Genesis, во время исполнения которой произошла смена ролей - Питер сел за ударную установку, а Коллинз стал к микрофону вокалиста. Приятной неожиданностью оказалось появление на сцене в конце вечера Стива Хаккетта, который не играл с ансамблем с 1977 года. Впечатление было хорошим, свою роль сыграло видимое доброжелательное отношение между организаторами акции. В кулуарах говорили, что Genesis предлагали Гэбриэлу покрыть его долги от упомянутого фестиваля, но Питер отказался, и тогда его пригласили для участия в совместном концерте.

Альбом "Peter Gabriel 4" был выпущен после почти двухлетнего перерыва. Гэбриэл записал его в своей домашней студии близ Бата; в работе над диском принимали участие ударник Джерри Маротта, басист Тони Левин, гитарист Дэвид Роудз и на моге - Ларри Фест, большей частью исполнители, с которыми Питер сотрудничал с первого своего диска.

Этот крайне сжатый и лаконичный лонгплей вызвал заметную растерянность среди рецензентов и обозревателей, которые в основном в самых общих словах в очередной раз подтвердили оригинальность Гэбриэла. Самой прямолинейной и самой действенной оказалась вступительная Rhythm of the Heat: красные скалы и красная пыль, земля, пропитанная солнцем и кровью, земля, где ритм являет собой универсальную движущую силу, удивительным образом влияет на певца и заставляет его порвать все связи с цивилизацией. Ритмическая сторона в этой песне проявилась двояко: легкое постукивание в начале песни создает иллюзию колеблющегося воздуха, тогда как в финале ганские бубны наполняют звучание непреодолимым напором. Этот финал давал понять, что в экзотических музыкальных культурах существуют силы, которые неизвестны в европейских традициях. Задним числом Гэбриэл в Melody Maker объяснял, что идея этой песни у него возникла после прочтения мемуаров известного швейцарского психолога Карла Янга. Тот описывал встречу с одним племенем в Судане, когда на ритуальных плясках вокруг огня в сопровождении бубнов он начал терять контроль, испугался и дал музыкантам денег, чтобы те закончили игру и шли по домам.

Экзотическая атмосфера веет из каждого такта лонгплея. В композиции The Family and the Fishing Net доминируют густые испарения природных страстей, где свадебный церемониал разворачивается с ужасающей чопорностью судебного процесса, причем в последней фразе слышен стук падающей гильотины. Непривычные гармонии обнаруживают здесь эфиопские влияния, а тема взята из ранних произведений Дилана Томаса. В San Jacinto слышен в циклических структурах звенящий металлом регистр синтезатора CMI, который напоминает индонезийский гамелан. Альбом вообще представлял собой образец выполненного со вкусом и мерой компьютерного подхода, где главный вес звучания приходится на синтезаторы. Вместе с широкодиапазонным Firelight CMI Гэбриэл использовал ударный компьютер Linn и полифонический Prophet.

Гораздо больше удовлетворил слушателей "живой" двойник "Plays Live", составленный из материала всех предыдущих пластинок - здесь стилистическое единство, звуковая чистота и компактность были просто захватывающими. Из предыдущих сингловых хитов здесь не хватало только песни Games Without Frontiers - зато были все остальные, включая семиминутную версию американского боевика Shock the Monkey.

Где-то в то же время Гэбриэл объявился как певец, музыкант, соавтор и сопродюсер диска Mister Heartbreak Лори Андерсон. Этот факт в карьере артиста оказался скорее случайностью - обычно он отвергает предложения о продюсировании дисков, отговариваясь тем, что "это дело требует от меня энергии, которой хватило бы на создание собственного альбома", и добавляет, что он "не Фил Коллинз, который способен быть продюсером у трех или четырех групп с перерывом на чашку кофе".




Следующего лонгплея Гэбриэла поклонники ждали без малого четыре года. (Разъясняя позже причину столь длительных перерывов в своей работе, он говорил: "Некоторые писатели работают над своими книгами по семь-восемь лет, другим хватает 7-8 дней. Все зависит от того, что вы собираетесь сделать и насколько детально. При быстрой работе всегда приходится чем-то поступаться". И в другой раз: "В роке я придерживаюсь черепашьей тактики. Нас таких несколько. Исполнители вроде Кейт Буш и меня верят в то, что звукозапись - дело, на которое не жалко времени, и на одну пластинку у нас часто уходит два-три года"). В промежутке вышел саундтрек "Birdy" к фильму Алана Паркера "Птаха". Для Гэбриэла это занятие было непривычным, но дело облегчалось тем, что режиссер имел ясное представление о выборе музыкальных мотивов из старых записей артиста. В результате слушатели смогли познакомиться с новыми инструментальными версиями композиций Not One of Us, Family Snapshot, Wallflower, The Rhythm of the Heat и San Jacinto. Диск был интересен прежде всего тем, что представлял Гэбриэла с несколько иной стороны, высвечивал его способности композитора, создавал атмосферу чисто музыкального прогресса. Особенного интереса заслуживала игра Гэбриэла на флейте и бессловесная вокальная партия. Сам музыкант вполне уважительно отзывался об этом диске без его связи с фильмом.




Долгожданный альбом "So" отличался от предыдущих уже тем, что имел свое название. Появились новые имена - уже на звуковой дорожке "Birdy" с Гэбриэлом сотрудничал молодой талантливый музыкант и продюсер Даниэль Лануа, проявивший себя отличной совместной с Брайеном Ино работой над альбомом Unforgettable Fire группы U2.

Американский музыкальный журнал Billboard в рецензии на диск выказал мысль, что тот является таким же верстовым столбом в творчестве Гэбриэла, как альбом Let's Dance у Дэвида Боуи. Рецензент имел в виду и очевидную коммерциализацию, однако даже в этом плане чувство меры Питеpу не изменило. Настоящим боевиком стал сингл Sledgehammer с очевидным влиянием американского соул. В 1967 году Гэбриэл присутствовал на концерте Отиса Реддинга, который по сей день считает за самое лучшее "живое" выступление, которое видел. С Реддингом тогда выступал трубач Уэйн Джексом, который через 20 лет участвовал в записи Sledgehammer и других песен диска "So". Кроме него, на альбоме отметился целый ряд известных джазменов - басист Ларри Клейн, пианист Ричард Ти и скрипач Лакшминараньям Шанкар. Гэбриэл продолжил и свое сотрудничество с музыкантами третьего мира: на следующем сингловом хите In Your Eyes объявился сенегальский певец Юссу Н'дур, которого Питер оценил как "молодого Боба Марли". При записи песни Mercy Street Гэбриэл заезжал в Бразилию обратиться за помощью к перкуссионисту Джалму Корре для создания требуемого ритмического рисунка. О том, что творчество Гэбриэла приобрело новые измерения лиричности и интимности, свидетельствовала частично автобиографическая запись Big Time (Success), в которой автор целился в неуемное желание успеха и творческую некритичность. Одним из самых сильных моментов диска стал дуэт с Кейт Буш на Don't Give Up с сильным влиянием госпел и кантри. "Вклад Кейт огромен, - позже говорил Гэбриэл. - Я просто влюблен в ее голос и манеру петь. Мне кажется, что на этой песне она поет совершенно не так, как на собственных композициях, с большим вкусом". Темой песни являлась безработица и тот душевный стресс и дискомфорт, что она приносит - но есть и подтекст, говорящий о месте человека в общественной жизни. Альбом завершала песня We Do What We're Told, которая под названием Milgrim's 37 была написана еще в 1980 году, но звучала только в концертных программах.

То, что возвращение Гэбриэлу удалось, говорила читательская анкета Record Mirror за 1986 год. Среди самых лучших музыкантов он занял третье место, так же был оценен его сингл Sledgehammer, который в своем видео-варианте попал на первое место. Альбом "So" был "только" шестым.

Альбом "Passion" основан на саундтрековой записи к фильму Мартина Скорсезе "Последнее искушение Христа", но на классический саундтрек походит мало. "Когда фильм был уже сделан, оставалось еще несколько интересных идей, над которыми стоило поработать, так что альбом пришлось немного удлинить, - разъяснял музыкант. - Некоторые куски вообще для фильма не годились, и я решил, что альбом должен быть независимым. А в качестве названия я взял рабочее название ленты "Страсти Господни".

Для создания этой музыки Гэбриэл объездил Африку и Дальний Восток и использовал в записи народные инструменты стран этих регионов, так что, даже искусно вплетая в музыкальную ткань современные гитары и синтезаторы, он лишь наносил штрихи актуальности на древнее полотно. В работе над альбомом участвовали и такие давние знакомые Питера, как ударники Ману Каче и Билли Кобэм, бразильский перкуссионист Джалма Корриа, гитарист Дэвид Роудс и снова Шанкар на скрипке и Юссу Н'Дур. Дэвид Санчес на двух песнях обеспечил прекрасный вокал сопровождения. Лучшими на двойнике, содержащем в основном медитативную инструментальную музыку, оказались титульная песня и It Is Accomplished.

В начале 90-х некоторое время Гэбриэл выступал с Шинейд О'Коннор. Проблемы с женщинами - разрыв с женой, неудачные отношения с актрисой Аркетт - решал с помощью групповой психотерапии. Другим путем поиска психической стабильности стала новая коммуна ("Совсем без хиппи"), возникшая на базе студийной работы в Бате.

Продюсерская деятельность в студии "Настоящий мир" изрядно отвлекала его от работы над собственными дисками, но давала постоянную возможность контакта с азиатскими, африканскими или болгарскими музыкантами. Так постепенно копился материал для сольного альбома "Us", в записи которого приняли участие музыканты от Тель-Авива до Токио.

На первый слух этот диск, пожалуй, самый интимный у певца, не обладал такой сингловой пробойностью, как "So", но специалист сразу отмечал великолепное сочетание простоты и рафинированности. Ведущим синглом и видеохитом стала гипнотическая песня Digging in the Dirt, взывающая к помощи и пониманию. И на этом лонгплее музыкант не оставил своих попыток смешивать различные стили - на Come Talk to Me есть шотландские волынки, африканские барабаны, армянский дудук и даже участие российского ансамбля Дмитрия Покровского.

Снова присутствие продюсера Даниэля Лануа, создавшего атмосферу, превосходно сочетающуюся с расстроенным внутренним миром певца.

Хотя, по мнению многих критиков, диск этот по музыкальным достоинствам уступал альбому "So", выпуск превосходных сопутствующих видеоклипов обеспечил ему еще более теплый прием у широкой аудитории.

Примечание к дискографии: часть тиража альбома "Peter Gabriel 4" в США распространялась под названием Security. Этот же альбом через пять лет был переписан на немецком языке и издан под названием Deutsches Album. Титульная песня со сборника Shaking the Tree взята из сольного альбома Н'Дура The Lion.