| Aquarius |
Дата: Вторник, 28.05.2013, 01:33 | Сообщение # 1 |
Группа: Проверенные
Сообщений: 4
Статус: Offline |
ВМЕСТО ЭПИГРАФА
Графомания – как аллергия:
обостряется в пору цветения
женщин, деревьев и бабочек.
*
НА ЗАКАТЕ ВЧЕРАШНЕГО ДНЯ
На закате вчерашнего дня течение бурной реки снесло ветхий челнок моей памяти, увлекая к тому водопаду, где завтра впадает в Лету. Близилась ночь, и я, собрав по крупицам всю соль, что осталась, прибился с трудом к берегу и уснул в вешних травах ушедшего мая, где ветер гуляет мустангом, теребя мои черные кудри, где слышится флейта комусо, где сны становятся явью, где я еще молод и радостен, потому что вкушаю свободу и мед диких пчел в лесах... Примешь ли меня нового, но с прежними ранами на теле наших сомнений – на том берегу невозможного, но однажды такого желанного, в нашем замке, который мы строили из песка и густого тумана, – зная, что я никогда не вернусь?
*
ВОЗВРАЩЕНИЕ
В этих переулках заблудилось лето. И вешние грезы тихо падают на тротуар желто-красной памятью. В этих переулках гуляет ветер, играя белыми листами простыней из медсанбата, на которых что-то написано рыжими пятнами. В этих переулках живут старые дворы, а во дворах живут дома, а в домах живут люди. Там по-прежнему испуганной птицей вылетает из окон детский плач, печальный голос скрипки и ругань старого моряка, который все еще не вернулся с войны... Ветер залетает без спроса в открытые форточки и сдувает пыль с пожелтевших фотографий, на которых застыло время. Полистав вечно алые паруса, забытые кем-то на кушетке мансарды, он улетает прочь, оставляя на память соленое дыхание уставшего моря и надежду на сезон бархата, который тихо ждет своей очереди в передней сентября. А чего, собственно, ждать? Весны, за которой придет зима? Или осени, после которой вернется лето? Так бывает, если листать книгу жизни с конца. Или возвращаться в родной город спустя полвека.
*
ГОВОРИ СО МНОЙ
А ты всё смотришь на меня так пристально, сосредоточенно, словно гипнотизируя или пытаясь ввести меня в транс... Посверкиваешь круглым моноклем из белесого стекла, что отражает таинственно призрачный свет ушедшего солнца... Поблескиваешь своими звездными веснушками и дымишь на меня густым сизым туманом... О чем ты хочешь мне рассказать, захлебываясь шепотом ночных менестрелей на исходе лета? О том, как твои звезды будут мерзнуть зимой? Или о том, что мне еще не пора к тебе? Но я всегда с тобой – кутаюсь в твое покрывало, когда уходит зной и засыпает суетный шум до звонкого утра, что разбивает зыбкий хрусталь навеянных тобой сновидений – кому кошмаров, а кому-то сказок... Я всегда с тобой – твоей беззвучной тенью, которую отбрасывает тело сомнамбулы в зените безмолвия... С тобой я спел свои самые лучшие песни. И ты – свидетель моих таинственных откровений: о любви и нежности, предательстве и поражении, и победе... над самим собой... Ты всегда рядом – даже когда под утро смежаю усталые веки, ты уходишь со мною в прозрачные сны: о тебе и о нас – живых и мертвых, светлых и темных, скорбных и радостных – нас... Ты и я – верные спутники. Не торопи рассвет – мне светло с тобой. Говори со мной, Ночь!
*
САКРИ*
А небо мается дождем, который немного устал, но отдыхать не хочет – даже в обеденный перерыв, когда жарко светит солнце. На сыром причале – горы красного боксита, а с ним смешалась глина, из которой когда-то слепили людей, а сейчас лепят горшки. Стадо священных буффало вплавь переходит Аравийское море. Они живут от прилива до прилива, и я не устаю удивляться, откуда они знают его расписание. Они плывут к Черной горе – огромной горе из черного песка, которую пять тысяч лет назад сюда принесли полубоги. С зеленых гор течет вода, несет с собой остатки лета: много цветов и фруктов несет с собой вода. А я всё смотрю на горы, на море, на воду, что сверху и снизу, и завидую серым буффало, потому что им вовсе не нужен ни боксит, ни красная глина, а всего лишь немного сочной травы в разгар сезона дождей.
* Сакри – крохотный порт в горах на берегу Аравийского моря
*
ТВОИ-МОИ СНЫ
Когда ты сладко спишь, я читаю сны в твоих смеженных веках. Вначале ты сердилась. Потом просто привыкла. А со временем тебе стала нравиться моя невинная игра. Сегодня утром ты спросила, что я видел ночью. И я ответил, что видел нас на спине нашего Сома. Я держал его за усищи, а ты прильнула ко мне сзади. Мы шли к Волосам Вероники мимо Южной Короны. И это было чудесно, потому что мы возвращались Домой. Тебе понравился волшебный сон, который был стерт твоим пробуждением. И ты, улыбнувшись, спросила: посмотришь сегодня еще?.. Когда ты спишь, я становлюсь ловцом твоих сновидений.
*
УХОДЯЩИЕ ТЕНИ
Вот уже лет сто как никто ей не дарит цветов. И она покупает их сама у старого еврея-флориста в древнем магазинчике на перекрестке семи ветров. Она любит фиалки – ночные фиалки: запах седой маттиолы возвращает ей юность. Но фиалки давно канули в лете вместе с радугами из цветочных дождей. Она тихо придет в свой окраинный дом и поставит в хрусталь семь шаров снежно-белых хризантем, оросив их слезами одиночества, чтобы дольше жили. Присев на веранде с чашкой чаю и томиком Бальмонта в свое любимое кресло из плетеной лозы, она укутается в прохладный вечер и задымит своей длинной сигарой, выдыхая пар из прокуренных легких в остывающий эфир. Немигающим взглядом она будет жадно пить пурпурную алость неизбежного заката, рисуя на его холсте плывущие облака Дебюсси, и вместе с Поэтом будет ловить уходящие тени потускневшего дня, поднимаясь все выше и выше по ветхим ступеням безмолвия, что будут дрожать невесомо под ногами преждевременно овдовевшей Осени.
*
МНОГО ЛЕТ СПУСТЯ
Когда-нибудь – лет этак через двадцать или тридцать, – закутавшись в теплый плед из ирландской шерсти, который купил в прошлом веке в дьюти фри города Шэннон, когда летел транзитом в Цинциннати, престарелый кот Леопольд будет сидеть у камина, в котором огонь пожирает дрова суровой январской ночью, потягивать Долину Оранжевой Реки под страдивари старика Массне и вспоминать пространство нынешней ночи, где ты и я ловим звезды, трассерами рассекающие бархатное небо августа – благословенную сказку любви, где нам с тобой в который раз шестнадцать, таинственную ночь, когда сбывается несбыточное... О да, малыш, теперь я знаю, о чем мы будем вспоминать, когда придет холодная зима.
Жизнь – печальная штука, если жить без иллюзий. (Габриэль Гарсиа Маркес)
Сообщение отредактировал Aquarius - Воскресенье, 02.06.2013, 22:51 |
| |
|
|
